Карфаген должен быть разрушен?

"Война, о неизбежности которой говорили даже бульварные журналисты, началась. Пять лет готовились армии противников к решающему столкновению. И, как всегда, выяснилось, что война началась внезапно, и никто к ней не готов."

Эта цитата относится к началу XX века. И сейчас, когда прошло уже 100 лет, держава, претендовавшая тогда на мировое господство, готовившаяся стать мировым лидером, в газетах которой о поражении противника и своем могуществе не писал только ленивый, эта страна умудрилась-таки "неожиданно" выиграть свою войну. Гонку за мировое лидерство выиграл не мистический Германский Рейх, не Красная империя и не Туманный Альбион. "За явным преимуществом" оно досталось Соединенным Штатам Америки. И - невзирая на катастрофический баланс собственно военных побед и поражений США в ХХ веке.

Но почему-то эта победа для победителей все больше напоминает Пиррову...

Что происходит в мире? Какие силы не дают США пользоваться плодами своей победы?

Ведь казалось, что никто и ничто всерьез не мог противостоять им, разве что самоубийцы-фанатики, да торнадо. Так оно и было - к концу ХХ века ни одна держава или политический блок открыто противостоять им не могли. Однако, как это часто бывает, главная угроза стабильности существования мирового гегемона содержится в нем самом - в той системе государственного устройства, которая, во многом, и обеспечила успех США. Так называемая "американская демократия" начала давать все более ощутимые сбои, которые, в конце концов, оборачиваются системным кризисом для страны и, в силу ее нынешнего статуса, для всего мира.

"Все куплю - сказало злато, все возьму - сказал булат" - олицетворением этой строчки, в свое время, стала война Карфагена и Рима. Основой Карфагена была "свобода" (свобода от морали в первую очередь) и товарно-денежные отношения как способ достижения власти. Власть Рима же стояла на традициях, законе и силе. Разумеется, это не было чистое противостояние "золота" и "меча", в мире вообще редко встречаются чистые оттенки. Но, в символическом смысле, дело обстояло именно так - эта война была конфликтом идеологий, смысла и образа жизни. Итог Пунических войн определил развитие Ойкумены и населяющих ее цивилизаций на целые эпохи.

И вот, спустя тысячелетия, на новом витке истории, война "золота" и "меча" вспыхнула вновь. И так же, как противостояние Рим - Карфаген определило когда-то облик Древнего Мира, исход этой войны определит облик Нового Мира - мира XXI века. Война уже идет, конфликт обостряется с каждым месяцем, и, хотя об этой войне не говорят открыто в прессе, нетрудно получать сводки боевых действий с ее фронтов, просматривая котировки акций на фондовых биржах мира или результаты социологических опросов общественного мнения. На этой войне есть свои герои и свои жертвы, но, как всякий цивилизационный конфликт, она значит много больше для судеб мира, чем любая обычная война...

Эта никогда не прекращавшаяся и необъявленная война и будет темой моей статьи.

-1-

Как государство, США начинались, несомненно, как Рим. Отцы-основатели Североамериканских Штатов прямо ссылались на республиканский опыт Греции и Рима при построении своего государства. Конечно, существовала и пресловутая "протестанская этика" пуритан, коей так любят некоторые нынешные экономисты обьяснять богатства Западной Цивилизации, но человеческий материал, из которого формировались колонии, был слишком пассионарным, чтобы им можно было управлять только деньгами. Таким образом, для той фазы развития американского общества эти две парадигмы не исключали друг друга, а дополняли и, в конце концов, позволили решить главную задачу, стоящую перед обществом - создание собственно государства США. Как это бывает всегда, с течением времени баланс между различными силами внутри общества менялся и, в конечном счете, материализовался в создании и функционировании двухпартийной системы США - "американской демократии". Еще долгое время эта система оказывалась лучшей в мире, выигрывая для народа США все войны и конфликты с внешним миром.

Конечно, Нью-Йорк постепенно превращался в Нью-Карфаген, но до реального контроля над всей страной одной силой денег было еще далеко.

И только XX век стал звездным часом карфагенян США. В 1913 году был принят закон о Федеральной Резервной Системе США, и денежная система страны оказалась под их контролем. Кто контролирует деньги, тот контролирует экономику и (вслед за тем) политику и, следовательно, всю жизнь страны: Нью-Йорк де-факто становится главным городом США, его население растет, котировки с Wall street все больше определяют финансовую жизнь во всем мире. Вскоре начинается Первая Мировая Война, развязанная европейскими государствами ради своих целей. В этой войне могущество Британской Империи - Владычицы морей, на тот момент мирового политического и финансового лидера, оказывается подорванным. Трон освобождается для нового претендента.

К концу 20-х годов с отказом Великобритании от фунта, как резервной валюты для мировой торговли, центр международных финансов полностью перемещается из Лондона в Нью-Йорк, и наступает время для решающей попытки завоевания окончательного(мирового) господства со стороны США. Это время неразрывно связано с фигурой Франклина Делано Рузвельта - величайшего политического деятеля XX века.

Блистательный политик и стратег смог за 20 лет практически добиться своих целей. У него почти получилось создать Новый Карфаген. Но обстоятельства оказались сильнее, и этот процесс растянулся на полвека.

Исторически сложилось, что основным выразителем "карфагенских" идей стала Демократическая партия США. В 1929 при помощи ФРС США (посредством снижения денежной массы в обращении, c 1929 по 1933 она была снижена на треть) был спровоцирован тяжелейший финансовый кризис, получивший название "Великой Депрессии". Под флагом борьбы с ней, карфагеняне пожали богатый урожай и значительно укрепили свои позиции. Республиканец Гувер, провозгласивший в начале своего срока лозунг: "курица в каждой кастрюле и автомобиль в каждом гараже", похоже так и не понял, как ловко его подставили и использовали. Избиратели сочли виновным в своем тяжелом положении, в первую очередь, именно его. Кстати, подобный образ действий стал для карфагенян отличительным знаком их операций. Непрямые действия, использование союзников и противников, минимальные собственные усилия, расчет только на стопроцентный результат - все эти черты легко узнаваемы в американской политике второй половины ХХ века.

Рузвельт легко выиграл выборы и стал президентом в 1933 году. Демократы захватили Белый Дом на долгие двадцать лет... Не забыли организаторы кризиса и о своем частном кармане - "посвященные" финансисты увеличили состояния в разы. Именно тогда набрали силу и обрели свое могущество финансовые империи, лояльные Демократической партии - BONY, Goldman&Sachs и др.

Но главное было впереди - Мировая война, в которую удалось втянуть США. Рим, исповедующий "доктрину Монро", войны не хотел, но Рузвельт не оставил его приверженцам выбора: сначала посредством экономической блокады и оскорбительных ультиматумов вынудил Японию начать войну, а затем подставил американский флот в Перл-Харборе. Провокация - это одно из часто употребляемых Демократами средств достижения своих целей. Естственно, на провокации готовы многие, но только им удалось поставить политическую провокацию "на поток". И Риму пришлось идти воевать - таскать каштаны из огня для Карфагена.

По итогам войны мир оказался под контролем доллара и США. Но в силу ряда причин победа оказалась неполной - независимыми остались СССР, Китай, Индия и часть мусульманских стран.

В текущей реальности это привело к цивилизационному конфликту, известному как противостояние систем.

Сначала оппонентом США являлся коммунистический блок в лице СССР, Китая и их саттелитов, потом - мусульманские страны, обвиненные в террористической деятельности. Возник идеологический термин "биполярный мир".

Единственное, что тут сумел сделать Карфаген - избежать горячей войны, перевести ее в холодную фазу. Наверное, уже никогда документально не будет подтвержден факт умышленной утечки ядерных технологий из США в СССР. Охота на ведьм в этом свете выглядит всего лишь как операция прикрытия и способ устранения не вписывающихся в систему элементов общества...

Проблема даже не в самом факте передачи документов. Для Карфагена атомная бомба у СССР была жизненно необходимым условием выживания.

К 80-м годам международный финансовый капитал и транснациональные корпорации представляли собой уже более грозную силу, чем государства с их никогда не применяющимся ядерным оружием, обремененные внутренними и внешними долгами, социальными расходами и бюрократией. Миром стали править деньги - теперь уже в буквальном смысле этого слова.

И тут СССР - плохо управляемый, перегруженный военными расходами и национально-демографическими проблемами - исчез. Точнее, ему помогли исчезнуть, но это уже не столь важно для исследуемой нами темы. Важно было то, что Карфаген победил, а победив - поверил, что это навсегда.

-2-

Победа в войне принесла США много дивидендов: из рухнувшего соцлагеря, и, прежде всего, квазинезависимых республик ex-CCCР потоком хлынули ресурсы: и материальные, и, что более важно в современном высокотехнологичном мире, человеческие. Были заметно снижены расходы на глобальное противостоение, а это экономия в несколько сотен миллиардов долларов ежегодно.

Нельзя не отметить и возросшую роль компьютеров и информационных систем в жизни общества, несомненно, их широкомасштабное внедрение привело к повышению производительности труда, правда не настолько большое как ожидалось оптимистами. А оптимистов в это счастливое для Карфагена десятилетие 90-х оказалось очень много.

Между тем, механизмы функционирования американского хозяйства в 1990-е годы заслуживает пристального внимания. Классическая схема потоков индустриальной экономики выглядит как "вывоз сырья из колоний - товарное производство в метрополии - сбыт промышленных товаров в европейских странах".

Обратите внимание на дважды незамкнутость системы. Средства, образующиеся при вывозе сырья из колоний (а они, даже при колониальной норме эксплуатации, были немалыми) не могли быть вложены в производство и уходили из экономики в накопления, а европейские государства не могли удовлетворять растущее предложение индустриальных товаров. Противоречие разрешалось увеличением номенклатуры рынков сбыта: США, затем Южная Америка, доминионы - все это были рынки сбыта. Единственным "рычагом" в этой системе была лишь Индия, страна настолько богатая, что с ее помощью можно было сгладить любой дисбаланс.

В середине 1990-х годов США первыми окончательно перешли от товарного экспорта к экспорту базовых производственных технологий (а также, что немаловажно, технологий управления информационными потоками и сознанием). Был создан инвариант классической схемы на более высоком уровне производственной пирамиды: "экспорт технологий - внешнее промышленное производство - ввоз произведенных товаров". Если Великобритания XIX века была "мастерской мира", то США конца XX века превратились в "лабораторию мира". Значительная часть индустрии внутри страны свернута (за исключением некоторых необходимых отраслей - ВПК, авиаракетостроение, автомобильная промышленность, современная электроника и др.), внутренние потребности (в т.ч. практически весь набор ТНП) восполняются за счет импорта. Стоит отметить также нарастающую зависимость американского потребительского рынка от азиатского и, в первую очередь, китайского экспорта.

Такая структура экономики на современном этапе не может спасти национальный платежный баланс от серьезного дефицита (в 2002 г. доходит до 4% ВНП). Выход был найден в схеме "пылесоса", обеспечивающей покрытие платежного дефицита за счет массированного ввоза иностранного капитала. Последний обеспечивался, в том числе и искусственно, за счет управления кризисами на внешних рынках.

Наиболее лакомым куском для инвесторов стал быстро растущий фондовый рынок (за пять лет почти четырехкратный рост по индексу S&P500 и более чем пятикратный по индексу NASDAQ). Рынок разогревался, рос и привлекал все большие и большие средства. Одновременно, большое количество дешевых денег на рынке создало райские условия для процветания венчурного бизнеса, стимулирующего создание и внедрение новых технологий. Порочный круг замкнулся.

В апреле 2000 г. схема перестала работать. Перегретый рынок компаний высокотехнологичного сектора (например, Yahoo Group с P/E ratio свыше 1000) совершил "техническую коррекцию" вниз; индекс NASDAQ разом потерял треть и начал устойчиво падать. Крах спекулятивных акций hi-tech не вызвал тогда особой паники - коррекция есть коррекция. Впрочем, гораздо важнее (и незаметнее для широкой общественности) был факт потери Америкой источника массового финансирования перспективных научно-технических разработок. Очевидно, именно в этот момент был перейден Рубикон по "проблеме национальной ПРО": последние сомнения в необходимости реализации этой программы исчезли, страна нуждалась в стимулировании технического развития. Но это все события 2000 года и о них мы поговорим чуть позже, а пока продолжим разговор о "счастливых 90-х".

Конечно, все это счастье существовало не просто так и виртуальный "экономический пылесос" поддерживался вполне реальными авианосцами и не менее реальными финансовыми хищниками. Конкуренты устранялись безжалостно.

Основной формой внешней политики США 1990-х годов явилось создание очагов управляемой нестабильности в ключевых точках декларируемой сферы влияния (которой с 1991 г. является вся планета Земля с околоземным пространством). Основным содержанием этой политики было поддержание притока капитала на американские рынки. Тактически это были удары по конкурентоспособности вероятных противников и разрушение региональных экономических зон с последующим включением рынков в единый конвейер капитала, замкнутый на США . Мы можем охарактеризовать это как оптимизацию товарно-денежных потоков ТНК на прекратившем экстенсивный рост рынке (в прессе этот процесс до сих пор именуют глобализацией).

Политическую и военную победу в III Мировой войне необходимо было закреплять не только во внешней политике, но и в массовом сознании населения самих США. Именно за 8 лет власти Демократов окончательно оформился и выкристаллизовался "американский обрах жизни". Старое понятие претерпело значительные изменения, подстраиваясь к новой конъюктуре.

Естественное стремление к богатству, как способу достижения своих не только материальных запросов, вытеснила гонка потребления. Для значительного числа населения США необходимость зарабатывать все больше, принося при этом в жертву другие жизненные ценности, стала смыслом жизни. Несложно заметить, что такие простые инстинкты позволяют легко контролировать общество. Именно к исходу 90-х политики США перестают принимать в расчет свое собственное население при оценке своих политических шагов. Народ США стал манипулируемой марионеткой в руках правящей элиты. И заложником их интересов.

Конечно, не только деньги составляют жизненные интересы человека. Но и тут психотехнологи постарались на славу. Американское общество огорожено системой табу на различные проявления человеческой природы. Пресловутая политкорректность стережет гражданина США не хуже охранника на вышке в концлагере.

При этом те общественные конфликты, разрешать которые были призваны данные ограничения, отнюдь не исчезли. Наоборот, их обострение мы можем ожидать при малейшем нарушении в функционировании власти в США. Черно-белый конфликт, сексуальные скандалы - все всплывает наружу. Даже запрещение курения в общественных местах.

Кроме того, постоянное психологическое напряжение, вызванное необходимостью постоянного контроля за собой, неизбежно приводит к психическим заболеваниям. Рвется там где тонко - прежде всего там, где есть люди с неустойчивой психикой. Вот и причина непрерывной стрельбы в американских школах - слабая детская психика дает сбои первой.

Помимо системы табу - существует массированное информационное давление со стороны прежде всего электронных СМИ и киноиндустрии. Матрица поведения вдалбливается среднему американцу с рождения - ведь дети в США смотрят телевизор практически с пеленок и неограниченное время, ведь родители заняты добыванием денег, чтобы платить за дом, машины и пр. Воспитанием ребенка занимается телевизор с его программами, прививающими жестокость и другие "ценности", "полезные" среднему американцу с точки зрения коммерческих телекомпаний. Государственного телевидения в США нет.

Есть и еще один аспект, обычно не упоминаемый. Это система питания в США. Junk food, поставляемый четыремя крупнейшими сетями в США - McDonald's, Wendy's, Burger King и KFC, представляет собой не только бесполезную, но и вредную пищу, вызывающую привыкание и зависимость. Практически, весь набор продуктов питания в недорогих магазинах и супермаркетах содержит генетически измененные компоненты или искуственные консерванты и ингредиенты. Можно говорить об увеличении вероятности физической деградации населения.

Подводя итог вышесказанному, мы отметим следующее:

Со стороны правящей элиты наблюдается усиливающееся со временем информационное давление на психику населения США. Это давление выражается в прививании всему населению "американских ценностей" и "американского образа жизни" карфагенского разлива. В Древнем Карфагене была Геенна Огненная, которая была местом мученической смерти ритуальных жертв. Отличный пример для подражания..

Психологическое напряжение в обществе нарастает и проявляется во вспышках немотивированной жестокости и психических заболеваниях. Однако, несмотря на серьезные побочные эффекты, руководство США продолжает контролировать свое население таким образом.

Безоблачные 90-е до поры до времени позволяли скрывать эти недостатки или, по крайней мере, игнорировать их. Однако, в 98 году выходит фильм Финчера "Fight club", котрый наблюдательный человек может считать предупреждением. С этим фильмом связано много интересного. Он сразу же становится культовым и безусловно принятым людьми не только в США, но и по всему миру. Падающие в фильме небоскребы Чикаго наводят на мысль о Нью-Йорке 2001 года. И, наконец, сама идея фильма, объясняющего внутренний мир среднего американца - вот тот сигнал, который мы обязаны услышать. Народ США не умер и не одурел от карфагенской идеологии. То римское начало цивилизации, заложенное при рождении США, есть и не дремлет. Это значит, что с потерей устойчивости политической системы в будущем, мы можем ожидать организованных акций со стороны так называемых "правых" в США.

-3-

Кажущийся успех по матрицированию собственной нации побудил правящую элиту США начать экспорт своих информационных технологий и во внешний мир. Кроме того, это должно было послужить идеологическим прикрытием глобализации экономики. Но здесь их ждали серьезные трудности. Практически, на данный момент, мы можем констатировать провал этих попыток. Однако в радужные 90-е США не замечали пробуксовки этой программы, совершая военные и политические акции по всему миру, они были уверены в "правильном" их идеологическом освещении.

Рассмотрим же самые серьезные внешенеполитические шаги 90-х.

С юридической точки зрения внешняя политика США 1990-х годов представляла собой последовательный и очень осторожный демонтаж Ялтинско-Потсдамской системы и ООН (как неуместных и неудобных организационно-правовых институтов времен Третьей мировой войны). Наиболее яркими вехами этого процесса могут служить американо-британские операции в Ираке в 1993 ("Жало пустыни") и 1998 ("Лис пустыни"), удары по сербским формированиям в Боснии в 1996 и поставки оружия Хорватии в обход эмбарго ООН, удары по суданской территории в 1998, косовский кризис 1999.

Последний эпизод заслуживает особого рассмотрения. Косовская операция является венцом и квинтэссенцией американской политики "управляемых кризисов". Стратегически операция была направлена против усиливающейся (в т.ч. на Балканах) Германии (шире - всей еврозоны), и проведена, в том числе, германским оружием. (Помимо прямого участия бундесвера, стоит отметить, что Армия освобождения Косово создавалась и до середины 1998 управлялась германскими спецслужбами, а первым, кто поднял вопрос о суверенных правах косовских албанцев, был глава МИД ФРГ К.Кинкель в 1995.) Тактически, операция должна была сыграть традиционную роль "маленькой победоносной войны" для внутреннего употребления на фоне ужесточения внутренней политической борьбы и судебного разбирательства в отношениии Клинтона. Главная претензия к нему была не из-за Левински, а из-за того, что Президент лгал под присягой. С минимальным перевесом голосов в Сенате США, Президенту было разрешено лгать. Впрочем, этот важный вывод постарались максимальна заретушировать сексуальными аспектами скандала.

Одним из вероятных, но так и не состоявшихся, последствий могло стать охлаждение в отношениях России и Евро-Атлантического сообщества с последующими попытками формирования в Евразии неустойчивого континентального блока РФ-Китай (возможно с привлечением Индии - т.н. "треугольник Примакова"), стратегически недееспособного, но "пиаровски" вполне адекватного на роль новой "империи зла", с последующим восстановлением знакомой структуры биполярного мира. В этой связи можно вспомнить "ошибку целеуказания", исключительно вовремя приведшую одну из американских ракет в окно китайского посольства в Белграде.

Сама же необходимость проведения такой операции оказалась вызвана весьма глубокими причинами, которые, к тому времени, несомненно, стали осознаваться частью американского истеблишмента. Причины были следующие:

Прежде всего, самостоятельную игру повели ближайшие союзники США по блоку НАТО.

Воспользовавшись оперативной неразберихой в конце третьей Мировой войны, ФРГ и ГДР объединились. Этот процесс объединения, кстати, завершен не до конца. Более того, количество безработных показывает, что для Германии нужно найти точку их приложения. Не решен вопрос воссоединения Кенигсберга и всей Восточной Пруссии. Затем, Германо-французы начали создавать очередную ось в виде пресловутого "Европейского союза".

С этой точки зрения, попустительство американских властей не имеет оправдения. Да, несомненно, правы те аналитики, которые указывают на неестественную природу этого квазисоюза. Более того, без применения силовых методов он действительно имеет тенденцию к распаду. Кто, однако, сказал, что Германия, построив Пятый Рейх, не пойдет на силовое решение конфликта?

Мы уже раньше, кстати, отметили, что "Готовность вести войну" является лучшим якорем против Германии. Бессмысленная с точки зрения сохранения Империи акция в Косово продемонстрировала, что немцы с готовностью лезут в любую переферийную заварушку, не сильно задумываясь о своих экономических интересах (а ведь резервной валютой Югославии была немецкая марка). Понятно, что ради своих жизненных интересов немцы будут готовы пожертвовать большим.

Вызов со стороны Германии - не самый неприятный геополитический вызов США. Гораздо более неприятно то, что в совеременном мире американская модель империи не способна выдержать конкуренции с китайской. И беда оказывается оборотной стороной прелестей "глобализации".

Китайская проблема была осознана США довольно давно - еще в начале-середине 90-х. Закончившаяся провалом попытка организовать "перестройку" в Китае была потоплена в крови. США не особенно старались тогда защищать демократию. Китай был необходим тогда как ресурсная база для заканчивающей структурные преобразования американской экономики. Но, начиная с середины 90-х, проблема Китая становится для США все более очевидной.

Первая проба сил в противостоянии двух супердержав произошла в 98 году.

Экономический (Азиатский) кризис 98 года имел за собой много причин. Для нас интересны только причины, связанные с политикой США. К тому времени Япония считалась много опаснее для США, чем Китай. Действительно, мощная экономика, технология, которая в некоторых отраслях значительно опережала американскую, отрицательный торговый баланс с Японией, автомобильная промышленность (заводы Toyota вплотную подошли по объему выпуска автомобилей к объемам мировых лидеров - GM и Ford). Наконец, в 90-х Япония начала активную финансовую экспансию в США. Так, в частности, компания "Sony" купила кинокомпанию "Сolumbia" и несколько крупных кабельных сетей. А это в США уже область идеологии. Обширные участки земли и недвижимость на территории США стали переходить в руки японцев. И для этого даже не потребовался Перл-Харбор и десантная операция в Сан-Диего.

Но сильная сторона японцев обернулась и их слабостью. Попытка возрождения империи, хотя бы в финансовом аспекте, привела к тому, что Япония стала играть на американском поле, где и потерпела сокрушительное поражение. Технически это оказалось просто - огромные инвестиции Японии в страны Юго-Восточной Азии и Кореи обернулись невозвратом средств, дефицитом платежного баланса и крахом финансовых институтов. Операция была проведена по лекалам У.Баффета и Дж.Сороса - опыт у них уже имелся к тому времени. Сорос, например, удачно обыграл девальвацию английского фунта. Профессионалы спекуляции и тут не подкачали.

Среди подобных операций США ярким бриллиантом светится "резонансное" усиление системного кризиса японской экономики 1990-91 гг. Механизмом послужило навязывание японскому правительству "общемировых" правил управления финансовыми рынками, в частности жесткое требование подъема нормативов обязательного банковского резервирования до 8-10% (корпоративные правила Японии позволяли обходиться резервами менее 1%). Последовавшая за этим "катастрофа ликвидности" многократно усилила эффект от обвала фондового и риэлторского рынков, приведя к иммобилизации банковской системы Японии и тяжелейшему отравлению экономики "плохими долгами" (до трети ВВП), продолжающемуся до сих пор. 

Зашатался режим Южной Кореи, финасовые активы там обесценивались резкими темпами. Потом это будет успешно повторено при помощи МВФ в Аргентине. Крупнейшие финансовые рынки Азии понесли огромные потери. Волна самоубийств прокатилась по финасовым компаниям. В Японии правительство вынуждено было спасать собственные банки и компании. Призрак дефолта всерьез встал перед страной.

Понятно, что, как и у всякой другой успешной операции, у этой было несколько граней, и удар по Японии не исчерпывает ее содержания.

В этой ситуации Китай не был существенно замешан. На тот момент его инвестиции были более сконцентрированы на собственном производстве, экспортными партнерами были страны, не затронутые кризисом, включая сами США. Активы ЦБ исчислялись сотнями миллиардов долларов. И в тот момент, когда чаша весов колебалась, Китай сказал свое веское слово. Намек на то, что в случае усиления кризиса Китай выбросит на рынок свои долларовые резервы, заставил спекулянтов с Уолл Стрита отступить. Кризис как начался, так и угас.

Можно говорить, что это схватка окончилась вничью - Америка добилась своих целей, экономически подчинив себе Японию и Юж. Корею, но за Китаем осталась инициатива и уверенность в своей победе.

Надо сказать, что этой инициативой Китай распоряжается очень рассудительно. Гонконг, Малайзия - его экспансия продолжается. США же этот урок запомнили. С этого момента Китай становится главным противником США. Противником безжалостным.

-4-

Итак, к концу ХХ века США подошли в роли единственного мирового лидера. К тому моменту практически весь потенциал для дальнейшей экспансии оказался использован, и одновременно с этим ощутимо дали о себе знать промахи США как во внутренней, так и во внешней политике. Кроме того, начавшийся период экономического спада обнажил структурные проблемы американской экономики.

И именно в этот момент общее, уже далеко не безоблачное состояние США подверглось новому разрушительному воздействию. Системный кризис политической системы США начался во время очередных президентских выборов. Отсутствие харизматической фигуры среди кандидатов, необузданные аппетиты финансовых спонсоров, привыкших за предыдущее десятилетие к вседозволенности, череда политических скандалов и ворох экономических проблем - все это стало четко видимым и ощущаемым к моменту пересчета голосов во Флориде. Система двух партий - Демократов и Республиканцев перестала на какое-то время считать политическую стабильность в своей стране необходимым условием своего собственного функционирования. Другими словами, обе стороны проявили готовность идти на любые действия ради достижения своих целей. 11 сентября 2001 года стало логичным подтверждением происходящего.

Как это было

Первым актом разгорающейся внутренней борьбы в США стали президентские выборы, состоявшиеся в ноябре 2000 года. Для того чтобы стала понятна подоплека происходящего, мы напомним основные правила их проведения. В отличие от России, выборы здесь производятся по двухступенчатой схеме, что традиционно считается доказательством федеративного устройства государства. Жители каждого штата сначала голосуют за выборщиков, которые, в свою очередь, избирают Президента. При этом все выборщики от одного штата голосуют за одного кандидата - того, за которого им поручит голосовать штат (т.е. за кандидата, набравшего наибольшее число голосов). Впрочем, они могут проголосовать и иначе, могут и воздержаться - законом это разрешено, и перемена голоса выборщика будет засчитана, правда, в этом случае ему потом грозит наказание уже от своего штата. Конечно, на практике выборщики очень редко саботируют мнение штата, в истории такие случаи были единичными. То, что все голоса выборщиков одного штата достаются только одному кандидату, может привести к интересной ситуации, когда голоса десятков выборщиков от крупного штата могут зависеть от одного-единственного победного голоса избирателя.

Именно на базе такой ситуации и разыгрался кризис во время президентских выборов между Бушем и Гором. Количество выборщиков сейчас определено в 538 человек. От каждого штата делегируется столько выборщиков, сколько представителей в Конгрессе имеет этот штат. В Палату Представителей от штата избирают пропорционально численности населения штата, но не менее одного на штат, в Сенат избирают по два сенатора от штата. По округу Колумбия (куда входит столица США - Вашингтон), число выборщиков устанавливается особым образом. Президентом становится кандидат, набравший 270 или более голосов выборщиков. Понятно, что при такой системе президентом США может стать кандидат, набравший в целом по стране голосов меньше, чем соперник. Главное при такой схеме выборов - набрать максимальное количество голосов выборщиков.

Основных кандидатов два: от Республиканской и Демократической партии. На самом деле, кандидатов больше, порядка десяти. Конечно, победа неосновных претендентов практически нереальна. Однако свою роль они, безусловно, играют, оттягивая столь необходимые голоса у основных кандидатов. Ситуация, когда все решает один-единственный голос, конечно, фантастична, но варианты, когда все решают несколько тысяч голосов (это менее одного процента избирателей) вполне реальны. И если независимый кандидат отнимет эти голоса у одной из основных партий, то это может обеспечить победу другого основного кандидата. Так, в 1990-х годах миллионером Россом Перо была основана Реформисткая партия, на рекламу брошены огромные деньги и, как итог, в 1992 году на президентских выборах Клинтон получил 43%, Буш (старший) - 37%, Перо - 19%. Голоса Перо отнял в основном у Буша, так что победа демократов - это его заслуга.

Любопытно, что именно с именем его сменщика в роли кандидата от Реформистской партии Бьюкененом связано поражение демократов уже на выборах нынешних. Именно ему, из-за несовершенного дизайна бюллютеня в избирательном округе Палм-Бич (штат Флорида), достались голоса Гора.

Голоса в штате Флорида при первом подсчете распределились следующим образом:

Кроме того, было обнаружено около 20000 испорченных (недействительных) бюллетеней, часть из которых имела по две пробитых дырки: за Гора и за Бьюкенена.

Всего около тысячи голосов из числа отданных Бьюкенену по ошибке, или из числа испорченных бюллетеней решали судьбу страны в пользу Карфагена или Рима. Хотя, обьективности ради, следует признать, что основную роль в поражении демократов-карфагенцев сыграли не эти технические ошибки, а наличие в избирательном списке кандидата от партии американских "зеленых" Надера. Несомненно, большая часть из почти сотни тысяч голосов, отданных за него, при ином раскладе досталась бы Гору и гарантировала бы ему победу.

Итоги выборов в каждом штате телекомпании сообщают как можно быстрее, но не по факту окончательного подчета, а на основе экстраполяции (оценки) уже обработанного массива данных. И, естественно, окончательный итог может оказаться иным, чем эти промежуточные оценки.

Нас будет интересовать ход подсчета голосов в одном штате - Флориде, который оказался ключевым для дальнейших событий, так как именно с ним связаны драматические события, частично раскрывшие остроту закулисной борьбы политических конкурентов.

Итак, штат Флорида делегирует 25 голосов выборщиков и, так сложилось, что от того, кому достанутся эти голоса, зависело и то, кто станет новым Президентом США. Сначала СМИ обьявили, что побеждает Гор, но телевизионщики забыли про то, что штат расположен в двух часовых поясах - время для подсчета голосов еще оставалось. Подсчет голосов после закрытия расположенных на западе участков стал показывать другую тенденцию, уже не в пользу Демократической партии. Тенденция изменилась настолько резко, что вскоре было обьявлено уже о победе Буша в штате и, соответственно, в стране. Гор даже поздравил Буша с победой, что по американским традициям подводило итог борьбы... однако, ставки оказались слишком высоки. Через час последовал его новый звонок Бушу, в котором было сказано, что он берет свои слова назад.

Высказываются разные точки зрения, почему Гор нарушил традиции, указывают на то, что он узнал об особенностях штата Флорида, позволяющих пересчет голосов по обоснованному требованию кандидата, и на некоторые другие факты. Как бы то ни было, он (точнее, его партия) решил продолжить борьбу, поставив тем самым под угрозу сами принципы внутриполитического устройства США, более того - выставив США посмешищем в глазах многих стран мира. Можно ли это обьяснить одними только личными амбициями или, хотя бы, интересами Демократической партии?

Вопрос, на самом деле, риторический, приверженностью "американским ценностям", которую, по крайней мере, на словах проповедуют политики, обьяснить такое поведение Гора нельзя. Трудно поверить, что кандидат в президенты ради своих личных амбиций может зайти так далеко. Реальные хозяева страны не позволили бы ему столь сильно "раскачивать лодку". А ведь лодку принялся раскачивать не только лично Гор, реакция ряда СМИ была просто бешенной и временами напоминала истерику. Досталось не только Бушу, но и всей выборной системе США. Гор, в целом по стране, набрал примерно на полмиллиона голосов больше, чем Буш, а в штате Флорида после повторного пересчета проиграл всего порядка 500 голосов. Полтысячи голосов оказались важнее полумиллиона. Какая уж тут демократия...

Конечно, обидно набрать больше голосов и проиграть, но есть же пределы, до которых позволяют доходить приличия, есть неписанные правила политической борьбы. И в "нормальной" ситуации никому их нарушать не позволено. Только тогда, когда решается что-то жизненно важное, может возникнуть такая реакция, когда, игнорируя не только приличия, но и правила политической игры, стремятся добиться цели. Когда видна готовность пойти на действия, которые в идеологическом и информационном пространстве, по сути, мало отличаются от бомбардировки собственных городов в ходе обычной войны. Очень трудно потом восстановить утраченное доверие и вернуть прежнее спокойствие в жизни страны.

Однако силы, стоящие за Гором, не побоялись пойти на обострение, что прямо и недвусмысленно указывает, что потенциальные потери Карфагена в случае победы Буша могут быть (и уже есть) гораздо выше.

Трудно сказать, чем бы все закончилось, если бы не два важных обстоятельства: губернатором штата Флорида был родной брат Буша - Джебб, а в Верховном Суде США 7 из 9 представителей были назначены президентами-республиканцами. В рамках этой статьи нет особого смысла пересказывать все эти судебные тяжбы, попытки пересчета голосов, аппеляции и тому подобное. Между сторонниками Буша и Гора более месяца шла явная и подковерная борьба. Окончательную точку в ней поставил Верховный Суд США. Победил Закон, и Буш стал президентом США. Таким образом, можно констатировать, что в первой раунде схватки за власть и право управлять Миром победил Рим.

Отметим, что победили республиканцы именно римским средством, то есть Законом. Вектор развития на ближайшие годы определился.

Возможно, покажется непонятным, каким образом обыкновенных американских граждан можно идентифицировать с Карфагеном или Римом? Понятно, что в таком контексте они себя и не рассматривают. Однако поведение больших социальных групп подчиняется статистическим закономерностям.

Путь Карфагена - подчинение власти денег и свобода от "старых моральных ценностей".

Путь Рима - власть меча и закона.

Прошедшие выборы это наглядно подтвердили.

Опорным (неизменным) электоратом Буша (Республиканцев) являются консервативно-христианские организации белого населения, а также большая часть бывших и действующих военных. Опорный же электорат Гора (Демократов) составляли меньшинства (национальные, религиозные, сексуальные и пр.), а также социально-политические группы лево-либерального толка.

Приведем некоторые цифры, полученные при опросе на выходах из избирательных участков:

Понятно, что большую часть избирателей обеих кандидатов составили белые, просто в силу того, что из пришедших к урнам их было абсолютное большинство - порядка 80% от общего числа. Понятно, что четкого разделения Рим/Карфаген нет, и не может быть в принципе. Понятно, что для многих американцев главное их страна, а внутренние разборки их не интересуют в принципе... Но, учитывая все вышеперечисленное, следует признать, что признаки, по которым происходит поляризация есть, и они заметны, как говорится, невооруженным глазом. Можно с уверенностью сказать, что глобальные процессы, происходящие сейчас в мире, имеют свою проекцию и в разделении, и в качественном составе голосов, поданных в 2000 году на президентских выборах в США.

Президент на горошине

В результате, избранный Президентом Джордж Буш оказался в очень сложной ситуации. С одной стороны, его администрация оказалась перед лицом внешних проблем, которые были обрисованы в первой части статьи, с другой - борьба внутри американского истэблишмента и, прежде всего, с демократами, причины которой мы указали выше. Естественно, сам состав Республиканцев неоднороден и сочетает в себе противоборствующие группировки, среди которых есть и свои "ястребы", и свои "умеренные".

В глазах общественности победа на выборах, полученная посредством судебных разбирательств, поставила легитимность избрания Буша под определенное сомнение. Штамп "нелегитимности" довлеет над администрацией Буша все время ее пребывания у власти, оказывая серьезное воздействие на принятие политических решений. Республиканцы вынуждены действовать "с оглядкой" на возможность нового витка судебных решений и призрака импичмента. Не говоря уже о том, что четко обозначилась группа лиц, для которых Буш&Cо стали "врагом номер 1".

Дальнейшие шаги администрации Буша было предсказать достаточно просто - они обусловлены особенностями государственного устройства Соединенных Штатов Америки. Внутри страны Президент США может сделать относительно мало. Конечно, он решает кадровые вопросы верхнего эшелона государственных чиновников, он является признаным лидером страны - но во многих (и самых важных) вопросах его власть сдерживается законодательной и судебной властью. Другое дело - внешняя политика страны.

Здесь Президент США связан ограничениями в гораздо меньшей степени. Таким образом, помня, что все в Мире взамосвязано, влияя на внешнюю политику США, можно влиять и на ситуацию в внутри самих Соединенных Штатов. А значит, возможно осуществлять непрямые воздействия на внутреннюю политику страны. Администрация Буша, оказавшаяся в ситуации невозможности победить своих противников "изнутри", начала рискованную игру за пределами США. Впрочем, особого выбора уже не было - ситуация в экономике страны становилась все более и более тяжелой.

Попытка форсировано перейти к "доктрине Монро", неизбежно приводила к краху мировой финансовой системы и жесточайшему кризису внутри самих США. Поэтому такой переход следовало осуществлять постепенно, проводя структурную перестройку за счет ресурсов всего остального мира. И самую важную роль в этом процессе начинал играть фактор времени.

Из стран, "дружественных" США, на их стороне однозначно оказывались только Великобритания (впрочем, не забывающая посматривать в сторону Объединенной Европы, и в перспективе планирующая перейти на евро), а также Израиль (который с автоматом в руках клятвенно обещал защищать еще Билл Клинтон, только вот тот, кого надо защищать, плохой помощник в деле прикрытия тыла). Во всем остальном мире вряд ли бы восторженно приветствовали новый курс американцев.

Идея разыграть "русскую карту" идеально соответствовала сложившейся ситуации. Россия все еще остается одной из трех ядерных сверхдержав, способных сокрушить в глобальном противостоянии любую страну мира. Но, что гораздо важнее в данном случае, Россия обладает уникальным геополитическим положением, большими запасами сырья и относительно дешевой и квалифицированной рабочей силой. В связке с Россией США могли спокойно контролировать мир на весь срок, требующийся для структурной перестройки американской экономики. Облегчало задачу и текущее состояние России, которой по ряду причин, как внутренних, так и внешних, выбирать союзников не приходилось.

И вот 16 июня 2001 года в столице Словении Любляне состоялась историческая встреча Д.Буша и В.Путина, ставшая началом попытки установления нового мирового порядка. Только не того "карфагенского" финансового порядка, об ужасах которого твердили антиглобалисты всех мастей, а нового "римского" военно-силового порядка.

Подробности этой встречи Буша и Путина нам, разумеется, неизвестны, но дальнейшие ходы новых партнеров просчитываются удовлетворительно. Пока основная роль в игре, конечно, принадлежит США, роль России сводится к "немножко помогать" и "не мешать".

Но надо отметить, что описанное взаимодействие США и России носит хотя и временный, но вполне системный характер. Можно даже утверждать, что оно было неизбежно. События, приведшие к нему, развивались давно, но сейчас они получили возможность проявить себя в явном виде.

В качестве примера рассмотрим судьбу движения "Талибан", послужившего первой жертвой, принесенной на алтарь борьбы с "Осью Зла".

Движение "Талибан", одно из самых мрачных порождений политического ислама Центральной Азии, в последнее время "с тяжелой руки" средств массовой пропаганды представляется планетарного масштаба жупелом, с неясным генезисом, ужасающей формой, невменяемым содержанием, но неизменно закономерным концом. Вместе с тем, появление и существование (а равно и гибель) этого удивительного центральноазиатского артефакта подчиняется действию нескольких вполне четко описываемых региональных "силовых векторов".

К 1980-м годам перед руководством Пакистана (помимо прочих головных болей, весьма многочисленных в этом "разнообразном" регионе) встали две серьезные проблемы. Первая проблема состояла в элементарной перенаселенности страны при катастрофически низком уровне жизни. Конечно, с известными сложностями, но эту проблему можно было если не разрешить, то снизить ее остроту. Однако вторая, помимо всего прочего, вытекающая из первой, была значительно опаснее - это резкая радикализация исламских течений в комплексе со значительным повышением политизированности молодежи.

Для консервативных военно-полицейских режимов Пакистана и ненадолго сменяющих их бестолково-коррумпированных "демократических" правительств, этот нарастающий и неконтролируемый процесс представлял нешуточную угрозу. Поиск решения временно отсрочил Советский Союз, который в 1979 г. (насколько можно судить, после очередной провокации в стиле Праги-68) устроил интервенцию в соседнем Афганистане. Автоматически образовался канал перетока наиболее пассионарной и радикальной части пакистанского населения в Афганистан. Пакистанское руководство и без всякого давления со стороны США было радо взять на себя организационные и технические вопросы оснащения и отправки доморощенных отрядов "воинов Аллаха" на борьбу с неверными (и чем дальше, тем лучше).

В 1991-92 гг. обстановка в регионе изменилась кардинально. Во-первых, распалась Красная империя, и могучий силовой вектор, оказывавший форматирующее влияние на весь центральноазиатский контекст, мгновенно исчез. Во-вторых, сразу после этого скончался советский региональный форпост - афганский режим Мохаммада Наджибуллы - и власть в Кабуле захватил "Пешаварский альянс" моджахедов. Канал экспорта "пакистанской рабочей силы" приостановил свое функционирование за ненадобностью.

Здесь мы ненадолго отвлечемся от геополитики и займемся геоэкономикой.

Трудно сказать, когда именно в США родился проект Трансазиатского транспортного коридора, основу которого во всех вариантах составлял нефтегазопровод, проведенный от туркменской части Каспия, через афганскую территорию, на пакистанские терминалы Карачи. Вообще говоря, это было довольно логичное решение многих экономических и политических задач США - проблемы "нецивилизованного" Ирана и проблемы доступа американских компаний к каспийскому шельфу в частности. Заодно, в ходе постройки, предоставлялся шанс поставить под контроль ряд политических режимов постсоветской Азии с выводом американских военных баз к границам Китая.

Изначально, самой слабым местом в осуществлении проекта стал вопрос о политической стабильности в Афганистане. "Нецивилизованный" же Иран, тем временем, также осознал угрозу своим интересам со стороны предполагаемого проекта. Для Ирана единственно возможным направлением потоков ранней каспийской нефти было направление "Север-Юг" - на терминалы Абадана в Персидском заливе. Причем, ведущую роль в этом проекте должны были играть европейские компании, что автоматически "легитимизировало" иранский режим в Европе и давало Тегерану уникальный шанс вновь вернутся в мировую политику. Вполне очевидно, что все остальные версии распределения каспийских энергоресурсов рассматривались Тегераном как наносящие вред интересам страны. С вытекающими из этого соответствующими выводами.

В 1993 году Афганистаном правили этнические таджики - президент Бурхануддин Раббани при министре обороны - легендарном "панджшерском льве" Ахмад Шахе Масуде. Сейчас, наверное, уже никто не скажет, по какой именно причине таджики отказались передавать власть пуштунскому большинству, как было оговорено в июле 1992 г., при уходе с поста временного правителя Афганистана Себгатуллы Моджададди. Одной из них, вероятно, было явное нежелание укреплять и без того весьма сильного премьера Гульбеддина Хекматиара - жесточайшего борца с советскими гяурами, лидера афганских фундаменталистов. Другой возможной причиной могла быть неофициальная позиция Ирана, который вполне мог поддержать умеренные таджикские силы "Джамаат-э-уль-Ислами", как лидеров афганских нацменьшинств - и дополнительный источник проблем на территории измученной пятнадцатилетней войной страны.

Во всяком случае, мы можем вполне уверенно констатировать тот факт, что на территории Афганистана воцарился длительный кровавый хаос, который был выгоден Ирану и Пакистану, который при таком раскладе вновь открыл канал поставки "живой силы" пуштунам. Отметим здесь, что Пакистан непрерывно вел двойную игру - преследовал минимум две цели: он решал свои демографические и внутриполитические проблемы посредством перманентной дестабилизации Афганистана и, одновременно, пытался выгадать максимум от американской "трубы", если такой проект все же был бы реализован.

США отказались признавать тактическую победу Ирана. Однако, попытки заставить пакистанский режим "навести порядок" в Афганистане наталкивались на традиционное "примем меры к ускорению усиления мирного процесса" - и на нем же и заканчивались. Нежелание влиять на афганскую кашу дополнилось постепенной потерей Пакистаном рычагов управления "бонапартом" Хекматиаром, которого финт правительства Раббани вывел на роль общепуштунского лидера. Альтернативных рычагов сопоставимой силы в регионе у Америки на тот момент не было. Прелиминарные соглашения по нефтегазопроводу висели в воздухе, потеряв политическое обеспечение. Главный инвестор, корпорация Unocal, начинала нервничать.

Найденное решение было просто и элегантно. В 1994 году пакистанская разведка, утомленная жестким давлением США, отказалась от прямой поддержки Хекматиара и сделала ставку на активное, многочисленное, но аморфное и разрозненное а следовательно и потенциально легко контролируемое, исламистское движение "талибов" ("студентов") - одного из многих региональных течений, полагающих себя "святее пророка Мухаммеда". Собственно говоря, на тот момент "Талибан" не был политическим кланом. Скорее, это был образ жизни. Опасный для Пакистана.

Американский и пакистанский "вектора" соединились, и схема заработала по принципу положительной обратной связи. Ряды "Талибана" кратно увеличились за счет пакистанских "студентов" (канал опять заработал на полную катушку). "Воинов Аллаха" забрасывали оружием и деньгами, снабжали развединформацией. Задача была проста - придите и владейте. Взамен от вас требуется соблюдение целостности "трубы" и прием к себе "всех желающих" из Пакистана. Дополнительная страховка была скрыта в самой идеологии талибов. Претензии на единственно верное прочтение Корана привели их к состоянию непримиримой вражды с альтернативными (читай - "всеми остальными") течениями ислама, но в первую очередь - с шиитами. Тем самым, сама возможность позитивных контактов этой группировки с шиитским Ираном была исключена на "аппаратном уровне".

Иран спохватился слишком поздно. Первоначально, вряд ли Тегеран имел что-то против талибской активности на юге Пуштунистана, более того, почти наверняка Иран имел в виду возможный раскол в рядах излишне монолитных фундаменталистов Хекматиара. Ирония судьбы: когда войска бывшего лучшего друга Пакистана Хекматиара будут разгромлены отрядами талибов, управляемыми пакистанскими же офицерами и вооруженными пакистанским оружием, тот бежит в Иран, и будет там находиться вплоть до самого конца талибского режима. Затем, наступит черед проиранской гератской группировки Исмаил Хана. Во время боев за центральную часть Афганистана, Пакистан перейдет к практике прямой военной интервенции в поддержку талибов, в их частях будут замечены новейшие украинские Т-80, до того проданные в Пакистан. В сентябре 1996 года Ахмад Шах Масуд оставит с тяжелыми боями Кабул, затем, ключевую точку центрального Афганистана - перевал Саланг, и отойдет в неприступный Панджшер. Последней погибнет узбекская "империя" Абдул-Рашида Дустума на севере страны. Поздней весной 1997 года танки талибов выйдут к Амударье.

Однако, в момент прохождения второй критической точки операции, заокеанских победителей ждал мощный капкан.

Вполне очевидно, что управлять религиозными фундаменталистами (тем более - радикальными) можно, только оставаясь в базисе их понятийного аппарата. Америка, при всем богатстве опыта манипулятивной внешней политики, не имела в активе ни одного удачного проекта подобного рода. Да она и не могла этого сделать просто "по построению". Талибы столь быстро получили неограниченную власть в Афганистане, что с некоторых пор выскользнули из-под колпака. Пресса сделала им рекламу: Исламский Эмират Афганистан стал центром притяжения всех исламских радикалов, талибы получили ряд крупных независимых каналов финансирования, в первую очередь, из нефтяных монархий Персидского залива.

По всей видимости, уже к осени 1997 года наметились глубокие рассогласования между Госдепом США и правительством Исламского Эмирата Афганистан (что видно хотя бы из заявлений М.Олбрайт, наполненных довольно странными в подобной ситуации сентенциями о социальной политике талибов и "неравноправном" положении женщин). Ситуация усугубилась после целого ряда выступлений мулл талибов с недвусмысленным разъяснением характера видения "чистым исламом" роли и места США в современном мире.

В августе 1998 года исключительно вовремя взлетят на воздух американские посольства в Кении и Танзании. Обыватель тогда впервые увидит на телеэкране худощавую бородатую личность со слегка безумными глазами - саудовского мультимиллионера Усаму бин-Ладена, надежду и опору Евро-Атлантической цивилизации, потерявшей было в сложной топологии политкорректного мира ориентиры Добра и Зла. Реакция последует мгновенно: на горные районы Афганистана обрушатся американские ракеты, воздух будет звенеть от победных реляций и деклараций о борьбе с терроризмом. На этом фоне незамеченным пройдет вполне логичное решение Unocal о свертывании проекта трансафганской "трубы". Официально - из-за разногласий с талибами по размеру тарифов за прокачку.

С этого момента талибы были обречены. Проблема заключалась лишь в том, что поддержка Пакистана (в силу ряда причин неустранимая в обычных условиях) делала этот режим сверхустойчивым. Ахмад Шах Масуд каждый год, и не по одному разу, вырывался из панджшерских теснин, но останавливался, не доходя до Кабула и Саланга, натолкнувшись на противодействие талибов и пакистанской авиации. Иран инспирировал в хазарейской части Афганистана мятеж за мятежом - со сходными результатами.

11 сентября 2001 года перевело контекст в "необычные" условия, в первую очередь, ликвидировав официальную помощь Пакистана. Теперь, сам Пакистан становился полем для политических и военных столкновений. А на политическом небосклоне Средней Азии поднимался новый участник игры - Индия.

Охота на льва

Важной вехой в битве за Римский Мир стала трагическая история лидера Северного Альянса, "панджшерского льва" Ахмад Шаха Масуда.

Вскоре после отступления разгромленных талибами таджикских сил в Панджшер, некогда влиятельный интеллектуал Раббани (уступавший в могуществе только Хекматиару), напомним, остававшийся худо-бедно, но законным президентом Афганистана, полностью ушел в тень. Место лидера антиталибской оппозиции безальтернативно занял Масуд.

Об этом человеке можно говорить часами, но его жизнь еще ждет своих биографов. К примеру, он, по-видимому, был единственным полевым командиром Афганистана, не причастным к наркоторговле. Ему это было просто не нужно: изумрудные и лазуритовые копи Панджшера давали ему до 300 млн. долларов годового дохода; его двоюродный брат все 1980-90е годы был известен в Европе как человек, у которого всегда можно было по сходной цене купить крупную партию драгоценных камней. Важно другое: если лет двадцать назад он был непререкаемым авторитетом только среди афганских таджиков (старейшины Панджшера беспрекословно подчинялись тридцатилетнему студенту-недоучке, что уже говорит о многом), то теперь, Масуд стал объединяющей фигурой сил, противостоящих талибам. Как внутренних, так, заметим, и внешних.

Ни для кого, в общем-то, не секрет, что Северный Альянс держался помимо тактического мастерства своего вождя и неприступных гор, еще и на иностранной помощи. Основные финансовые поступления (помимо упомянутых выше внутренних источников) давала Индия, всерьез играющая на афганском поле против Пакистана. (Ставка Ваджпаи была велика: в случае успеха, стратегическое положение Пакистана в конфликте с Индией, и без того не блестящее, превращалось в "полный конец обеда"). Оружие поставляли Иран и, в массовом порядке, Россия, причем последняя - не особенно это скрывая. Апофеозом стало осеннее 2000 г. заявление главы Совбеза С.Иванова о прямой поддержке "стратегического партнера в регионе". Масуд платил России той же монетой: человек, за голову которого в середине 1980-х военная администрация Ограниченного Контингента Советских Войск давала полтора миллиона афгани, называл Россию главным другом Афганистана.

Постталибское будущее Афганистана было, в общих чертах, очевидно. Фигуры, равной Масуду, не наблюдалось в принципе: всесильный фундаменталист Хекматиар, бежавший в Иран, растерял остатки авторитета, а его люди ушли к талибам. Калибр остальных афганских политиков был значительно мельче. Это означало, что Масуд с "вероятной неизбежностью" в той или иной форме должен был стать главой Афганистана. Что, помимо целого выводка афганских национальных и религиозных меньшинств, было выгодно Индии, Ирану и России, чья южная граница, как известно, проходит по рубежу реки Пяндж. В очевидных минусах при таком раскладе оставались Пакистан и США, еще не отказавшиеся от трансафганского трубопровода. Талибам, заметим, перспективы Масуда были безразличны: они не выживали при любом стечении внутриафганских обстоятельств.

9 сентября 2001 года Ахмад Шах Масуд был смертельно ранен в результате взрыва бомбы, вмонтированной в видеокамеру арабских лже-журналистов, погибших на месте. Несколько часов спустя, он скончался в госпитале в Душанбе, куда был доставлен вертолетом.

Через два дня самолеты таранили башни Всемирного Торгового Центра.

В декабре 2001 г. главой переходного правительства Афганистана был избран пуштун Хамид Карзай. Бывший сотрудник корпорации Unocal.

Источник: http://okh.nm.ru/materials/other/Carfagen2.htm

Статью можно обсудить на нашем форуме